Возвращение в этот дом было похоже на размазывание соли по шрамам. Вроде бы всё уже затянулось, а щипало. Пять лет уже за спиной. Пять лет ожидания, пять лет какой-то странной жизни. Спроси у неё лет десять назад, думала ли она, что всё придёт к этому, она бы, наверное, тихо засмеялась: "Ну, какая из меня путешественница? Какая ведьма?" - но вот, время шло, менялся мир. Менялась и Хельна.
Последние несколько дней леди Лонли-Локли занималась в основном тем, что обустраивала часть жилища так, чтобы хотя бы временно сделать его удобным для новой себя. Она убралась в спальне и гостиной, привела в порядок несколько бассейнов для омовения. Но самым важным было кардинальное изменение одной из комнат. Это была небольшая (по Еховским меркам) комнатушка, в которой Хельна в бытность семейной жизни любила уединятся, когда желала вспомнить прошлое или написать новые стихи. Тишина и вид из окна вдохновляли. Наверное, здесь до сих пор эхом бродит свист окарины и шёпот её плетённых рифм.
Сейчас же она превратила эту комнату в некое подобие своего кабинета, если это можно так назвать. Травническая деятельность требовала отдельного помещения. Так что, место это быстро заполнилось запахом пряных трав, пучками сушённых цветов, шкафами с книгами о растениях и тетрадями с записями о драххской магии.
Над рабочем местом всегда витал дымок жжённых трав, веяло терпкими ягодами. Хельна работала там, пробуя не только новые комбинации, но и новую работу. Поэтому на столе появлялись бутылочки с разными жидкостями разных мастей, на них красовались надписи сделанные округлым, почти детским почерком. На книжных полках вперемешку со стихами стояли учебники и тетради с записями. Здесь был почти везде беспорядок - лишь на рабочем столе безупречная чистота и аккуратность.
Немудрено, что находясь в полузабытьи своего нового состояния, она совсем не вспоминала о том, что было бы правильно предупредить хоть кого-то о своём появлении. А то сбежала почти без слов - оставив лишь записку - и вернулась так же тихо. Хельна будто находила собранность лишь в работе - в остальном была рассеянной, как если бы её ослепили ярким светом, и она все никак не могла к нему привыкнуть. В сущности, почти всё так и было. Хельна заново училась привыкать к старому пустому дому. Но чем чаще она засыпала в старой спальне, тем больше её подмывало купить новые апартаменты. Она порой не могла заснуть по ночам, дремала в компании стопочки книг на диване, а однажды заснула, привалившись лбом к собственноручным записям об очередном зелье. Смешно вспомнить - проснулась, а на лбу: "...сушённый корень златоглавки полезен для..." - ну просто иллюстрация к какому-нибудь крылатому высказыванию, которое Хельна, по рассеянности своей, не могла вспомнить.
Сегодня вечером она решила немного остановиться, затормозить ход времени и напомнить себе о том, что кроме трав и новых умений есть ещё целый Ехо - город, в который она вернулась. И начать восстановление памяти она решила с того, что отправила зов в "Обжору". Ибо наполнение головы памятью вполне неплохо считается с наполнением желудка горячим ужином. Вообще, Хельна и сама могла приготовить себе ужин - ей это было не трудно и иногда даже приятно. Но процесс создания зелий так сильно напоминал ей кулинарию, что она решила отправить всё к магистрам и устроить себе ленивый вечер. Имела же она на это право!

Отредактировано Хельна Лонли-Локли (2015-12-21 02:18:18)

Тишина вливалась в уши серебристой водой, тишина обволакивала, тишина молчала. Хельна слушала молчание своего окружения, дышала остывшим воздухом, прокравшимся в дом из распахнутого окна. Мягкая ткань штор надувалась белёсым парусом, а леди смотрела в даль, на ловящую отражение ночных огней воду Хурона. Вечер был бархатистым и мягким, напоенным какой-то немой влагой. Интересно, значит ли это, что скоро будет дождь? Травница сжала губы и промычала какой-то неизвестный ей мотив. Сам скользнул с губ, но она не придала этому значения.
В какой-то момент лицо Хельны поменялось. Леди удивлённо похлопала ресницами, вслушиваясь в вибрации голоса. Безмолвная речь, как гулкое эхо внутри черепной коробки. И очень знакомый голос.
"Воришек вы вряд ли поймаете, сэр Макс, а вот меня - вполне возможно" - отозвалась леди, с тихим смешком на губах. С неё будто сбросили морок задумчивости и медлительности, Хельна с такой скоростью рванула к двери, что чуть ли не оступилась, спускаясь по лестнице. Чего-чего, а ловкости ей всегда не доставало. Хельна схватилась руками за ручку двери и распахнула её, выходя на порог. Совсем рядом с дверью застыл молодой курьер, явно не решаясь зайти.
- Поставьте на стол, - с улыбкой попросила она, запуская курьера в дом, а сама легкой походкой сбежала с крыльца, стремительно приближаясь к своей цели.
- Сэр Макс, - лицо Хельны лучезарно светилось - она была очень рада увидеть знакомое лицо. Тем более, что она наслышана - Макс долгое время отсутствовал в Ехо. Даже чуть дольше, чем сама Хельна. Так что, у неё было огромное количество поводов для такого тёплого приветствия - сэра Макса она не видела гораздо дольше, чем остальных своих друзей из Ехо.
- Ох, я так рада вас видеть... Зайдёте на чашечку камры, коль скоро вы здесь? - с улыбкой предложила она, указывая ладонью на распахнутую настежь дверь, из которой уже выбегал курьер. Юноша лет ста быстро подбежал к хозяйке дома, которая тут же расплатилась и с вежливой улыбкой попрощалась с ним.
- Давно вы в Ехо? Помнится, вы покидали город надолго, - спросила она, заложив руки за спину.

Сэр Макс всегда отличался одной особенной чертой: он объединял в себе поразительную галантность, граничащую с утончённостью, и очаровательную простоту жителей какого-нибудь провинциального городка в районе Ландаланда. В народе объединение этих качеств назвали бы поразительной харизмой, но Хельна была слишком поэтом, чтобы всё вкладывать в одно слово.
Так же, сэр Макс отличался поразительной осведомлённостью, ведь о причинах внезапного отъезда леди Лонли-Локли знал лишь бывший супруг, которому Хельна даже зова не отправила. Какая-то суетность, наверное, сыграла с ней злую шутку вот так вот резко поступить. А может быть, она не так уж и смирилась с тем, что случилось пять лет назад. В любом случае, сделанного не отменишь.
- А вам Шурф рассказал? Да, это правда, я уезжала из Ехо изучать магию моего народа, - Хельна повела плечом, смущённо улыбаясь. На самом деле, Хельна могла рассказать больше. Она изучала не только драхскую магию, но и посвящала свободное время изучению алхимии. Но какая-то природная скрытность не давала рассказать всего, что скрывалось за пятью годами отсутствия.
- Не такие стремительные, какими были ваши в начале карьеры, - леди ехидно прищурилась, от чего её личико стало похожим на лисью мородчку. Наверное, игралась драххская магия, которая невольно отражается на лицах своих владельцев. Ведь говорят, что драххи пусть и выглядят, как обычные люди, но всё же никогда не обладают незаурядной внешностью.
Сэр Макс извинился за своё молчание, на что Хельна лишь встряхнула рыжеволосой гривой и осела на мягкий диван.
- Даже не извиняйтесь, сэр Макс. Мне порой приходилось находится в тишине на протяжении нескольких суток подряд, так что вы ещё даже очень говорливы, - усмехнулась она, жизнерадостно щуря глаза. Впрочем, лисье личико быстро скользнула, как старая маска упавшая с лица. Хельна задумчиво взглянула на стены дома, неуверенно зажав зубами ноготок на мизинце.
- Сложно сказать... Думаю, что я не задержусь здесь надолго, - она беспечно пожала плечами, наливая из кувшина камру. Белёсый дымок взметнулся над чашкой, наполняя теплом и уютом. Леди с улыбкой взглянула на Макса и чуть прищурилась. Этот сэр знатно изменился с их последней встречи. В нём не убавилось того озорства и задора, но появилось что-то ещё. Как-то поменялся взгляд. Хельна опустила ресницы, пододвинув чашку в сторону своего неожиданного гостя.
- А ваши размышления, сэр Макс, связаны с вашими путешествиями? Или с событиями в Ехо? - тихо спросила Хельна, повернув голову в его сторону. Ведь в Ехо действительно что-то творилось, явно что-то непривычное, необычное. А сэр Макс отличался ещё одним поразительным качеством - где бы он ни был, он становился эпицентром любой событийной воронки. И Хельна не сомневалась, что этот случай не являлся исключением.